Суеверный страх перед колдунами покоится на общенародном убеждении, что все они состоят в самых близких отношениях с нечистой силой, и что черти не только исполняют все их поручения, но даже надоедают, требуя для себя все новой и новой работы.

Колдуны бывают природные и добровольные, но разницы между ними никакой, кроме того, что последних трудно распознать в толпе и не так легко уберечься от них. Природный колдун по воззрениям народа имеет свою генеалогию: девка родит девку, эта вторая приносит третью,, и родившийся от третьей мальчик сделается с возрастом колдуном, а девочка ведьмой. Впрочем, помимо этих двух категорий колдунов, существуют, хотя и очень редко, колдуны невольные.

Дело в том, что всякий колдун перед смертью старается навязать кому-нибудь свою волшебную силу, иначе ему придется долго мучиться, да и мать - сыра земля его не примет.

Поэтому знающие и осторожные люди тщательно избегают брать у него из рук какую-нибудь вещь, даже самые близкие родные стараются держаться подальше, и если больной попросит пить, то не дадут из рук, а поставят ковшик так, чтобы он сам мог до него дотянуться. Рассказывают, что один колдун позвал девку и говорит: "На, тебе!" - Та догадалась: "Отдай тому, у кого взял". Застонал он, заскрипел зубами, посинел весь, глаза налились кровью. В это время пришла проведать его племянница; он и к ней: -"На, говорит, тебе на память!" - Та спроста приняла пустую руку, - захохотал он и начал кончаться.

Для "невольного" колдуна возможно покаяние и спасение: их отчитывают священники и отмаливают в монастырях, для "вольных" же нет ни того, ни другого.

Посвящения в колдуны, в общем, сопровождаются однородными обрядами, смысл которых повсюду сводится к одному - к отречению от Бога и царствия небесного, и затем к продаже души своей черту. Для первого довольно снять с шеи крест и прятать его под правую пятку, или положить икону на землю вниз ликом и встать на нее ногами, чтобы затем в таком положении говорить богохульные клятвы, произносить заклинания и выслушивать все руководящие наставления сатаны.

Лучшим временем для этого, конечно, считается глубокая полночь, а наиболее удобным местом - перекрестки дорог, как излюбленное место нечистой силы. Удобны также для сделок с чертом бани, к которым, как известно, приставлены особые духи. При заключении договоров иные черти доверяют клятвам на слово, другие от.грамотных требуют расписки кровью, а неграмотным велят кувыркаться ведомое число раз через столько-то ножей, воткнутых в землю. Когда все обряды благополучно окончены, к посвященному на всю жизнь его приставляются для услуг мелкие, бойкие чертенята.

Для изобличения колдунов в некоторых местах используют три средства: вербную свечу, осиновые дрова и рябиновый прут. Если зажечь умеючи приготовленную свечу, то колдуны и колдуньи покажутся вверх ногами. Равным образом, стоит истопить в великий четверг осиновыми дровами печь, как тотчас все колдуны придут просить золы. Рябиновая же палочка помогает опознавать этих недоброхотов во время светлой заутрени: они стоят задом к иконостасу. Это повсюду считается самым верным средством, и если встречаются разноречия, то лишь в указании времени (иные полагают более удобным моментом для наблюдений - пение Херувимской за пасхальной обедней, причем советуют надеть на себя все чистое и новое до последней ниточки).

Можно колдунов опознавать несколько иначе. Для этого советуют взять в руки первое яйцо молодой курицы и, во время светлой заутрени, стоять на таком месте, откуда видно было бы всех молящихся; тогда у колдунов удастся заметить даже рога на голове. В Калужской губ. колдуны узнаются по тому, что на св. Пасху приходят в чужую избу огня просить и т.п. Наконец, есть и еще несколько способов, отличающихся большой странностью; в числе их один, напр., такого рода: надо положить нож острием кверху и прочитать воскресную молитву (Да воскреснет Бог) с конца: тогда колдун либо заревет, либо начнет скверно ругаться. Указывают еще на "сорокообеденный ладан" (пролежавший на престоле во время сорокоуста). Если такой ладан растереть в порошок и всыпать в вино, пиво и дать подозрительному человеку выпить, то он начнет ходить по избе с одного угла на другой и дверей не найдет. Этот способ тем хорош, что если в это время дать колдуну напиться поганой воды, хотя бы из лоханки, он охотно выпьет и затем потеряет всю силу.

Все эти заботы о приискании предохранительных средств против колдунов вытекают непосредственно из непоколебимой народной веры "в порчу". Здесь, в этой порче, и сосредоточена собственно вся деятельность чародеев, и ею же объясняется их влиятельное значение в деревенской среде, внешнее уважение к ним, почетные поклоны при всякой встрече и угощения водкой в виде отступного.

Темное дело "порчи", - в какой бы истерической форме она не выражалась: в форме ли шизофрении, эпилепсии, беснования, и даже пляски св. Витта, - производится "сглазом", заговорами, "напуском" и "относом". Наговаривают на хлеб, соль, воду и проч., напускают по ветру и по следу, посылают порчу на "относ", т.е. подкидывают наговоренные вещи, и кто их поднимет, тот и захворает.

Примеров такого рода порчи рассказывают бесконечное множество: нашла баба наговоренное яйцо у колодца и начала на голоса кричать; подняла другая на дороге узелочек с рубахой, крестом, поясом, цепочкой и угольками - и лишилась еды, тоска напала, все не милы стали; отнесла назад туда, где нашла и начала поправляться.

Приемы, к которым прибегают, насылая порчу, очень разнообразны. Сильному колдуну довольно взглянуть своим недобрым косым взглядом, чтобы заставить чахнуть. Колдуну послабее нужен заклятый порошок, чтобы бросить его на намеченную жертву по ветру: дело сделано, если хоть одна порошинка попадет на человека или скотину. Вынутый след, т.е. щепотка или горсточка земли из-под ног обреченного, в мешочке подвешивается в чело печи, а в трубе замазываются глиной волоса его; начнет земля и глина сохнуть - сухотка обуяет и того человека. Через наговоренную сильным колдуном вещь достаточно перешагнуть, на зачурованное место стоит сесть, чтобы захворать. Иной колдун только лишь слегка ударит по плечу, ан смотришь - человек испорчен.

Тот колдун, который причинил порчу, снять ее уже не в силах, - надо искать другого, хотя бы и слабенького. И наоборот: если свой колдун успел обезопасить от всяких чар, то чужому тут нечего делать. Последнее виднее всего замечается на свадьбах, около которых преимущественно и сосредоточивается деятельность колдунов.

Чтобы избавить молодых от порчи, колдунов обыкновенно зовут на свадьбы в качестве почетных гостей, причем приглашенного еще в дверях избы встречает сам хозяин низким поклоном, со стаканчиком водки. Вторую чарку колдун попросит сам и затем уже смело начинает кудесить с доброй целью предупредить возможность порчи: берет из рук хозяйки поднесенные хлеб и соль, разламывает хлеб на кусочки, круто посыпает солью и разбрасывает по сторонам.

Плюнувши три раза, на восток входит он в избу, осматривает все углы, дует в них и плюет, потом в одном сыплет рожь, в другом свою траву, в остальных двух золу: рожь против порчи, траву на здоровье молодых. Оглядит пристально пол: не набросано ли желтого порошка - ведомого, опасного зелья; заглянет в печь: не кинуты ли на загнетку с угольями такие травы, от которых смрад дурманит у всех головы, а у иных баб вызывает рвоту (бывали случаи, когда поезжане из-за этого смрада покидали избу и свадьбу отсрочивали).

Затем колдун выходит на двор и три раза обходит лошадей, назначенных для поезда под жениха и невесту. Заглядывает под хомут: не подложил ли какой-либо недоброхот репейника или иных колючек. В избе обсыпает молодых рожью, заставляет проходить через разостланный под ноги черный полушубок и этим в конец изводит навеянную порчу.

Провожая до церкви, он на каждом перекрестке и под каждыми воротами (которые считаются самыми опасными местами), шепчет заклинанья. Из-под венца велит ехать другой дорогой. На свадебном пиру принимает первый чарки и напивается прежде всех до полного бесчувствия. Тогда только его увозят домой с выговоренными подарками, сверх денег: холстом и расшитыми в узор, но не в кресты, полотенцами.

Против всех козней колдунов придумано бесчисленное множество самых разнообразных, хотя и мало действенных средств: тут и лук, и чеснок, и янтарь, и ладан, столь ненавистные чародеям, и крест, нашитый на головной платок невесты, и монета, положенная ей с наговором в чулки, и иголки без ушков, зашитой в подол платья, и льняное семя, насыпанное в обувь.

Все эти меры предосторожности обыкновенно составляют заботу свахи, хоть у колдуна, в свою очередь, припасен гороховый стручек о девяти горошинах - средство, перед которым ничто не устоит.

Колдуны, большею частью - люди старые, с длинными седыми волосами и нечесанными бородами, с длинными неостриженными ногтями. В большинстве случаев, они люди безродные и всегда холостые, заручившиеся, однако, любовницами, которые к таким сильным и почетным людям очень прилипчивы. Избенки колдунов, в одно окошечко, маленькие и сбоченившиеся, ютятся на самом краю деревень, и двери в них всегда на запоре. Днем колдуны спят, а по ночам выходят с длинными палками, у которых на конце железный крюк. Как летом, так и зимой надевают они все один и тот же овчинный полушубок, подпоясанный кушаком. По наружному виду, они всегда внушительны и строги, так как этим рассчитывают поддерживать в окружающих то подавляющее впечатление, которое требуется им исключительным мастерством и знанием темной науки чернокнижия.

В то же время они воздерживаются быть разговорчивыми, держат себя в стороне, ни с кем не ведут дружбы и даже ходят всегда насупившись, не поднимая глаз и устрашая тем взглядом из подлобья, который называется "волчьим взглядом". Даже и любовниц своих они не любят и часто меняют их. В церковь они почти никогда не ходят и только страха ради, заглядывают туда по самым большим праздникам. Все это взятое вместе, с одной стороны, совершенно порабощает напуганное воображение захолустных обитателей, а с другой, придает самим колдунам необыкновенную уверенность в своих силах. Колдуний в России традиционно называют ведьмами.